утренний я сильно отличается от дневного я, а тем более от вечернего я. утром я раним и рассеян. сложные задачи типа выбора между бутербродом с колбасой или сыром, или скажем рубашки совершенно невыносимы. близкие это знают и по возможности стараются утром не вводить меня в ступор экзистенциальными вопросами.

но тут мироздание поместило меня с утра в одну машину с тещей и тестем, чтобы я их куда-то отвез. мне вчера говорили куда, но с утра я не помню. а тесть мой, да продлит аллах его годы имеет голубиный нрав и партийную кличку “ручеек” за удивительную способность рассказывать бесконечные истории, бесшовно перетекающие одна в другую. кличку эту я сам дал ему много лет назад и с тех пор полноводность ручейка не убыла ни на йоту.

и вот мы двигаемся через утренний трафик к нашей цели. не спрашивайте к какой. я стараюсь не расплескать тот минимум сосредоточенности, который требуется для безопасного вождения, а рядом журчит тесть. тетя фаня, ленинградская синагога, умершая лошадь, дядя альтер, земли в кфар виткин, финские баптисты селевым потоком струятся через мой мозг. текут через извилины, обдирая края подробностями и деталями.

теща, да укрепит будда ее безмятежность, уловив женским чутьем мое состояние резко говорит – боря, хватит клаппен чвейкес ин коп. ручеек без малейшего всплеска перекатился через неожиданное препятствие и повлекся дальше: через минского дедушку, отрез на костюм и вернувшегося из плена герша.

но было уже поздно. я, зачарованный суковатой фразой, перекатывал ее в своей утренней голове. поворачивал разными сторонами, пробовал шагрень на зуб и обнюхивал. она как щитом прикрыла меня от вечного ручейка, от его шелестения и брызг. клаппен чвейкес ин коп, клаппен чвейкес ин коп – нараспев шептал я себе. до пункта назначения я доехал, защищенный старым выражением на идише. оно возможно спасло меня от кровоизлияния в мозг этим утром. высадив тещу и ручеек, который никогда не впадет в каспийское море, обогащенный новой идиомой я поехал навстречу новому дню в клинике.

спасибо, вера

* “клаппен чвейкес ин коп” – вбивать гвозди в голову (идиш)